В Детгизе вышла хорошая, очень веселая и умная книжка Валерия Медведева. Она привлечет каждого уже одним своим названием: «Баранкин, будь человеком!».
Правда, как хорошо, неожиданно и вызывающе смешно? Я уверен, что не только каждый школьник, но и взрослый человек, увидев эту небольшую книжку с таким прелестным названием, сразу же захочет заглянуть в нее и познакомиться хотя бы с несколькими из «36 событий», происшедших в жизни Юры Баранкина, незадачливого паренька, которому и дома, и в классе, и на пионерских собраниях основательно поднадоели назидательными сентенциями: «Ой, Баранкин, будь человеком!»
В конце концов Баранкин и его ближайший друг-приятель Костя Малинин прямо-таки взвыли: «В школе будь человеком! На улице будь человеком! Дома будь человеком! А отдыхать когда же?!»
И обоим приятелям так осточертели призывы к выполнению казавшихся им докучливыми норм человеческого бытия, что они решили превратиться в любое иное существо, ну хотя бы в воробья, лишь бы избавиться от нотаций. И, как ни невероятно, им такое неожиданно удалось: приятели стали воробьями...
Я не люблю пересказывать книги, которые мне очень хочется рекомендовать читателю, чтоб он порадовался вместе со мной. Пусть сами читатели, поверив мне на слово, поспешат приобрести повесть Валерия Медведева «Баранкин, будь человеком!» и сами, получив при этом истинное удовольствие, узнают о всех «36 событиях из жизни Юры Баранкина». Они узнают тогда, что Баранкину и Малинину довелось стать не только воробьями, но затем и бабочками, а вскоре — муравьями...
И только после тех пренеприятных историй, в которые попадали воробьями, мотыльками и мурашами Баранкин и Малинин, оказываясь частенько в очень опасных и обидных положениях, поняли друзья, как хорошо, отказавшись от пары крылышек и шестерки ножек, иметь по-человечески две руки и десять пальцев, способных брать и давать, мастерить и драться, стискивать руку товарища и держать школьное перо!.. Словом, поняли приятели, какая это радость жить среди людей, какое это счастье быть человеком!
Так очень смешная, полная поначалу кажущихся нелепостей остроумная и увлекательная книжка заставляет неожиданно задуматься над вещами, которые на поверку оказываются весьма серьезными и поучительными. И в этом особая прелесть книги Медведева. Смешная сказка-повесть по-своему раскрывает перед детьми большую тему: как важно, как радостно быть у нас человеком. Казавшееся ходовым, иной раз приобретавшее звучание назойливого окрика, назидательное речение «будь человеком» вдруг раскрывает словно бы настежь двери, за которыми встает его подлинный смысл, гордый и требовательный: стань по-настоящему человеком, гордись тем, что ты человек! Так с назидательности сняты кавычки. Поучение стало художественным образом, сдобренным шуткой, подчас озорной игрой и неистощимой выдумкой.
Мне очень хочется, чтобы как можно больше читателей, больших и маленьких, скорее познакомились бы с этой отличной книжкой, которой вступил в нашу детскую литературу молодой и несомненно одаренный писатель.
— - -
Валерий Медведев. «Баранкин, будь человеком! 36 событий из жизни Юры Баранкина». Детгиз. 1962 г.
Солнечным апрельским днем 1961 года на трибуну Мавзолея В. И. Ленина на Красной площади в Москве поднялись Никита Сергеевич Хрущев и Юрий Гагарин, только что возвратившийся из космоса. Товарищ Хрущев сказал:
Ученый-мечтатель! Сколь глубоко и метко определение характера творчества гениального сына русского народа! Да, Константин Эдуардович принадлежит к тем бессмертным творцам, первопроходцам в науке, у которых строжайший научный расчет сочетается с самой пылкой фантазией, а сухая алгебраическая формула соседствует с поэтическим образом.
К. Э. Циолковский так говорил о процессе научного творчества: «Сначала неизбежно идут мысль, фантазия, сказка. За ними шествует научный расчет. И уже в конце концов исполнение венчает мысль». И вот когда будущему научному труду предшествовала фантазия, ученый брал в руки перо писателя.
Не все знают, что Циолковский создал большое количество художественных произведений. Ими зачитывались современники великого ученого, эти произведения поражают и сейчас смелостью мысли, яркостью, настоящей занимательностью. Достаточно сказать, что первый полный сборник его научно-фантастических произведений «Путь к звездам», изданный недавно Академией наук тиражом в 50 тысяч экземпляров, разошелся за несколько месяцев.
В произведениях К. Э. Циолковского, в отличие от книг некоторых современных фантастов, присутствуют самобытные земные герои. И в то же время они полны смелой мыслью, казалось бы, несбыточной мечтой. Не для легкого чтива, не ради времяпрепровождения создавал К. Э. Циолковский свои творения. Он вводит читателя в далекие миры и увлекательно рассказывает о том, что ждет будущих посланцев Земли во Вселенной. Художественные произведения Циолковского — своеобразные предисловия к его будущим научным трудам. Россия сперва узнавала Циолковского-писателя, а потом уже Циолковского-ученого.
Первое художественное произведение Константина Эдуардовича — его научно-фантастическая повесть «На Луне» — появилось в прошлом веке. Оно было напечатано в приложении к журналу «Вокруг света» в 1893 году. Герой-повествователь и его товарищ физик очутились на Луне. Яркими красками рисует писатель ту обстановку, которую встретят земляне на извечном спутнике нашей планеты. Здесь все удивительно. Явления, обычные на Земле, приобретают характер чуда.
Земляне путешествуют по Луне. Это делать легко, ибо сила притяжения там ничтожна, и люди совершают гигантские скачки. Днем они вынуждены укрываться от жары в ущельях, ночью дрожать от холода — так резко меняется там температура. «Мрачная картина! Даже горы обнажены, бесстыдно раздеты, так как мы не видим на них легкой вуали — прозрачной синеватой дымки, которую накидывает на земные горы и отдаленные предметы воздух... Строгие, поразительно отчетливые ландшафты! А тени! О, какие темные!»
Основная идея произведения проста и в то же время величественна: человек может покорить Луну, жить на ней. Повесть выдержала испытание временем. Особый интерес представляет она сейчас, накануне штурма Луны.
В 1895 году в Москве отдельной книгой была издана повесть К. Э. Циолковского «Грезы о Земле и небе». В ней образно представлена бесконечность Вселенной. «Если положить, — пишет Константин Эдуардович, — что Земля горошина (5 миллиметров), то Солнце — великан-арбуз (550 миллиметров), Луна — просяное зернышко (1,5 миллиметра), Юпитер — яблочко побольше (56 миллиметров)...»
Далее перед взором читателя предстает Земля, на которой... исчезла тяжесть! Неподдельным юмором наполнены эти страницы. «В городе суматоха страшная: лошади, экипажи, люди и даже дома, плохо скрепленные со своими фундаментами, вместе со всем содержимым носятся по воздуху, как пылинки и пушинки... Дамы подвязали внизу платья, во-первых, потому, что ноги мало нужны, во-вторых, неудобно... Некоторые носят мужскую одежду... эмансипация своего рода...».
А за этими строками мысль глубочайшей научной важности: человек может жить в состоянии невесомости, что, кстати сказать, доказано нашими космонавтами. Каким же драгоценным даром воображения обладал Циолковский, чтобы предвидеть это еще в прошлом веке!
В 1903 году в передовом русском журнале «Научное обозрение» была напечатана первая часть классического труда К. Э. Циолковского «Исследование мировых пространств реактивными приборами», Циолковский научно обосновал возможность полета человека на беспредельно далекие расстояния с беспредельно высокими скоростями. Но эти же идеи он излагает и в художественном произведении «Вне Земли», над которым начал работать еще в 1896 году. В 1916 году Циолковский получил от редакции распространенного в ту пору журнала «Природа и люди» предложение закончить и напечатать повесть. Он это сделал, но журнал закрылся, когда была опубликована лишь первая часть повести. Только в 1920 году друзьям Циолковского удалось раздобыть бумагу и напечатать повесть полностью.
Высоким гуманизмом, верой в силу человеческого знания пронизано это лучшее художественное произведение Циолковского. Его главные действующие лица — шестеро ученых различных национальностей, объединившие свои усилия для создания космического корабля и полетов в космос. Инициатором выступает русский ученый Иванов. Сперва его идея кажется фантастической. Затем ученые из России и других стран принимаются за ее осуществление. Строится космический корабль. Космонавты сперва совершают полет вокруг Земли. Затем неутомимый Иванов с одним из инженеров посещает Луну... Словом, Циолковский в полный голос говорит о возможности космических полетов, о важности совместной работы ученых многих стран.
Вопросам освоения космоса посвящена и работа «Цели звездоплавания», вышедшая в 1929 году. И здесь строгий научный расчет положен в основу яркого фантастического произведения. С неотрывным интересом перечитываешь и другие художественные произведения великого ученого: «На Весте», «Живые существа в космосе», «Биология карликов и великанов»...
Язык К. Э. Циолковского красочен, меток, сравнения ярки, идеи захватывающи. Как писатель, он складывался под влиянием русской классической литературы. Знавший его научный сотрудник Владимир Семенович Зотов рассказывал, что Циолковский был в восторге от Чехова, увлекался Короленко, благоговел перед Горьким. В молодости, по свидетельству самого Циолковского, он «дрожал от счастья», читая произведения Д. И. Писарева, зачитывался Тургеневым, особенно его романом «Отцы и дети».
Как и все величайшие ученые и писатели России, К. Э. Циолковский испытывал восторг перед богатствами русского языка. Даже в научных трудах речь его образна, поэтически возвышенна, мудра и проста. Вот он разоблачает лженаучную теорию о якобы неминуемой тепловой смерти Вселенной и пишет: «Я уверовал в вечную юность Вселенной... Солнца гаснут и возгораются...». Поэтически звучит его известное обращение по радио к народу в день 1 Мая 1935 года. Там есть такие строки: «Все выше и выше забираются в небо большевики на радость и счастье всего человечества». А с какой гордостью он писал о русском языке:
«Я русский и думаю, что читать меня прежде всего будут русские. Надо, чтобы писания мои были понятны большинству. Я этого желаю. Поэтому я стараюсь избегать иностранных слов: особенно латинских и греческих, столь чуждых русскому уху».
облако тэгов
